Социум или коллективный принцип богослужения

Пока люди, занимающиеся социальными науками, не станут изучать еврейства, до тех пор они не сварят ничего, кроме кошачьей похлёбки. М. Дрюон Особое место занимают религиозные искания и достижения, в связи с их этическим пафосом и направленностью. Разумное устройство общества может быть организовано на этических принципах, сформулированных и представленных в теоре¬тическом наследии Священных Писаний религий мира и различных духовных школ. Необходимо возродить эпоху Просвещения, продукты которой права и обязанности, должны стать достоянием всех людей. Главной целью станет создание общества, на определенной территории для того, чтобы люди, проживающие на ней, могли жить в соответствии с общечеловеческими ценностями и нормами. Исторический опыт учит, что в условиях родоплеменной организации общества, т.е. в ус¬ловиях численно небольшой общности людей, когда жизнь каждого человека проходит на глазах остальных его соплеменников, противо¬речия между общественными и личными интересами (интерес как бо¬лее или менее осознанная потребность) не бывают редкостью (со¬гласно наблюдениям этнографов Л. Морган, Н. Н. Миклухо-Маклая, Е. Бьёрре и др.). В противоположность этому в ходе исторического развития человечества формировался принцип гармонической кол¬лективности, в системе которой объединяющим фактором выступает многообразие личностей, объединенных общей целью. Осознание своей сопричастности к обществу, к человечеству требует от лично¬сти действий в интересах общества и человечества. Личность при¬знает общество и считается с ним как со средой своего обитания и рассматривается как источник развития и удовлетворения потребно¬стей, формирующих личность и индивидуальность. Исключительно большое значение для морального прогресса личности приобретает форма морали, которая представляет собой не только способ органи¬зации, способ связи ее с обществом, но также и важный фактор раз¬вития личности. За долгую историю развития учений о морали пред¬лагалось немало и других принципов, которые, по мнению их авто¬ров, должны были коренным образом изменить отношения между обществом и личностью. Особенно часто проповедовался тезис, со¬гласно которому через моральное совершенствование личности ле¬жит дорога к созданию справедливых общественных отношений. Мо¬хандас К. Ганди считал, что если каждый человек будет руководство¬ваться принципами ахимсы (ненасилия), брахмачари (воздержания) и сатьяграхи (стойкость в истине), то этим путем все общество придет к социальному, моральному и экономическому благосостоянию. Естественная способность к самоорганизации и потребности (душевные и духовные) лежат в основе организованности и порядка в единой общине существования людей, посредством которых они стремятся осуществить их на личностном и общественном уровнях. Каждый человек должен быть готовым добровольно предать себя за¬ботам справедливого (праведного) управления, во имя поддержания святости во всем, пользуясь доступными ему возможностями и зна¬ниями. Не фанатизм, а свобода представления и выбора в учении о человеческом существовании как единой общины является главным способом индивидуализации, т.е. приведение себя к единству с внеш¬ним миром и тем самым слиянию с Высшим Разумом и его законами, где свобода – это не вседозволенность, но необходимость, нужда, по¬требность, обязанность. Одним из способов справедливого человече¬ского социального порядка заключается в поиске единства религиоз¬ной человеческой общины и стремлении к единству в док¬тринальном, ритуальном и общественном намерениях. «Камнем преткновения» является аксиома социологии: «Все люди от природы стремятся к единству». В подлинных религиях и теоретической науке она не оспаривается, но реализуется через её праксис - этику. Ритуалы, не равнодушные к общечеловеческим нуждам и про¬блемам, особенно направленные на сохранение здоровья, культурных ценностей, как начало духовного единения необходимо сохранять, развивать и трансформировать, выделяя наиболее жизнеспособные и жизнестойкие. Закон сохранения единства (согласия) и индивидуальности че¬ловеческих существ является основным законом социологии – учения о человеческом обществе (общине, согласии). В различных сообще¬ствах необходимо выделять этические принципы объединения людей, их организованности и самоорганизации, а также придерживаться всех имеющихся принципов объединения и разъединения и учиты¬вать закон трансформации, соучастия индивидуумов в поддержании существования праведной (справедливой) общины. Праведная об¬щина поддерживается посредством интимных и неизгладимых про¬цессов формирования личности и складывания здоровых привычек тела души и ума. Равновесие устанавливается в каждом праведном (этическом) обществе и каждым его членом; равновесие между зако¬ном и необходимостью. Каждый человек может присоединиться к этическому обществу, при условии, что он придерживается закона и исполняет, накладываемые им обязательства. Этическое общество считается и закрытым и открытым. В этическом обществе сущест¬вуют эти две модели единения людей. Ввиду того, что община была основана первично как замкнутая религиозно-этическая система и в то же время оставалась и была открыта для всех, кто хочет принять этическое учение. Эта община содержит в себе и частный и универ¬сальный элементы, т.к. открыта для духовного объединения, в един¬стве духовного братства и целостного восприятия мира. Основными сущностными ценностями в этическом обществе являются мораль¬ная категория любви ко всему человечеству; идеалы всеобщего мира и объединения, обязанности общественной деятельности, идейное служение миру и добрые дела. Этическое общество – это трансна¬циональная культура, которая обеспечивает единство и сохранение общности именно потому, что она черпает силы и специфические ка¬чества из многих отдельных культур, являющихся её составляющими, но особенно как синтез религиозного и научного познания, конечным результатом которого является благоденствие, переживаемая истина. В ходе исторического развития человечества формируется принцип гармонической коллективности, в системе которой высту¬пает организующим фактором многообразие личностей, объединен¬ных общей целью. Например, Тора, одна из древнейших, если можно так выра¬зиться социологических книг, и комментарии к ней образуют некую моральную тео¬логию, а также практическую систему гражданского и уголов¬ного права. Она имеет довольно специфический и законообраз¬ный характер, особенно по ряду конкретных вопросов, при этом Тора всегда стремилась укреп¬лять авторитет суда, взывая к ду¬ховным фак¬торам и грозя санкциями. Одной строгости юстиции всегда было не¬достаточно. Евреи первыми ввели в обиход поня¬тия покаяния и иску¬пления, которые стали затем первостепен¬ными и в христианстве. Библия неоднократно говорит о «смене сердца»: «Обратитесь ко Мне всем сердцем своим» и «Раздирай¬те сердца ваши, а не одежды ваши» (Книга Пророка Иоиля) и «Сделай¬те себе новое сердце» (Книга Про¬рока Иеэекииля). Закон и суды всегда стремились достигнуть боль¬шего, чем восстанов¬ление согласия между конфликтующими сторо¬нами. Целью же всегда служило сохранение целостности еврейской общины. Та¬ким образом, Закон и предписания мудрецов ставили сво-ей зада¬чей достижение гармонии и предотвраще¬ние возможных ис-точ¬ников трения. Важнее было укрепить мир, чем соблюсти фор¬мальную законность. В сомнительных случаях мудрецы имели обык¬новение ссылаться на Книгу Притчей Соломоновых, где го¬ворится о мудрости: «Пути ее - пути приятные, и все стези ее - стези мирные». «Существование мира опирается на три вещи - справед¬ливость, правда и мир», а весь труд завершается словами: «Бог не даровал Из¬раилю большего, чем мир, ибо написано, что Бог дает силу своему народу, Бог дарует своему народу мир». Мудрецы утверждали, что одной из величайших задач учености является укрепление мира при помощи Закона - мира между мужем и женой, родителями и детьми, да и в более широком масштабе общины и народа. Молитва о мире была одной из главных, благо¬че¬стивые евреи (еврей или иври-греш¬ник, человек, осознающий греховность своей натуры и возможность её исправления) повторяли ее трижды на дню. Мудрецы цитиро¬вали Исайю: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, воз¬вещающего мир», и объявляли, что первым действием Мессии будет провозгла¬шение мира. Сосредоточенность на идее внешнего мира и внутренней гармо¬нии, а также поиск путей к достижению того и другого были принци¬пиально важны для беззащитного народа, который остался без покро¬вительства со стороны государства, и одновре¬менно являлись одной из очевиднейших целей комментариев Торы. И в этом отноше¬нии они были в высшей степени (чтобы не сказать, чудесно) успеш¬ными. Ни одному народу не служил так успешно его свод законов и нацио¬нальная доктрина. Начиная со II века н. э. сектантство, которое было отличительной чертой Второго Содружества, практически исче¬зает, по крайней мере, его не в состоянии заметить, и все направления иудаизма подчиняются раввинистскому. Изучение Торы оставалось ареной жестоких споров, но здесь установился принцип, когда в итоге все подчиняются мнению большинства. Отсутствие государства ока¬залось огромным благом. Правда состоит в том, что реальной властью в еврейском обще¬стве, что естественно в условиях священного закона, обла¬дали суды. Причем именно суды, а не судьи, так как одна из важ¬нейших аксиом состояла в том, что человек не может судить в одиночку: «Не суди один, ибо никто не может быть единствен¬ным судием, кроме Единст¬венного». Приговор выносился боль¬шинст¬вом голосов, а для смерт¬ного приговора требовался пере¬вес не менее чем в два голоса. Тот же принцип большинства дей¬ствовал при интерпретации Торы. Одна из причин, почему иуда¬изм вы¬стоял в течение стольких веков, состояла в его привержен¬ности принципу большинства при приеме решений и суровом на¬казании тех, кто не желал подчиниться, отказывался вы¬полнять за¬конно принятые решения. В то же время те, кто не согла¬сен с ре¬шением, но подчиняется ему, имели право на то, чтобы их точку зрения зафиксировали; этот важный принцип был установ¬лен Мишной. В судах и ученых коллективах практиковались не вы¬боры, а кооптация, поскольку здесь считалось необходимым обра¬зование, су¬дить мог лишь образованный. Еврейское обще¬ство первым ввело об¬разовательный ценз, однако на практике следо¬вало принципу: «Мы не назначаем руководителя общине, не по¬советовавшись с ней». Не только суды, но и сам Закон имели под собой общинную основу. Ор¬ган, напоминающий возник¬шее позднее жюри англосаксов, использо¬вался для того, чтобы уста¬новить, какова практика, прецедент в кон¬кретной общине, чтобы учитывать ее при приеме судебных решений. Принцип, что Закон должен быть приемлем для общины в целом, в иудейской юрис¬пруденции не только подразумевался, но иногда и форму¬лиро¬вался в явном виде: «Любое реше¬ние, налагаемое судом на об¬щину, но отвергаемое ее большинством, не имеет силы». Человек рассматривался и как личность, наделенная пра¬вами, и как член общины с вытекающими отсюда обязанностями. Ни одна судебная система в истории не делала столь настойчи¬вых и в целом успешных попыток примирить личное с общест¬венным; в этом еще одна причина того, почему евреям удалось сохранить сплоченность в условиях невыносимого гнета. Обще¬ство требовало равенства всех перед зако¬ном, что является вели¬чайшей гарантией личности, но об¬щество, осо¬бенно такое, кото¬рое существует в условиях постоянного преследова¬ния, имеет собственные приоритеты в рамках этого все¬общего равен¬ства. Люди были не только равны перед законом, но и физически сво¬бод¬ны. Мудрецы и раввины особенно не любили использовать нака¬зание в виде лишения свободы (в отличие от задержания пе¬ред су¬дом), потому и принцип свободы перемещения как одно из основных прав человека глубоко присущ иудаизму. В этом еще одна причина того, почему ев¬рейское общество первым в антич¬ную эпоху отвергло рабство. Но если человек был свободен фи¬зически, он вовсе не был свободен морально. Напротив, у него был целый ряд обязанностей перед общиной, и не в последнюю очередь обязанность повиновения законно установленной власти. Еврейский закон безжалостен к бун¬товщику, которого может по¬стигнуть смертельная кара. В раннеан¬тичную эпоху в каждой ев¬рей¬ской общине было, по сути, конгрега¬ционное управление; власть осу¬ществлялась семеркой, которая уста¬навливала уровень платы за труд, цены, меры и веса, а также допол¬нительные за¬коны и карала нарушите¬лей закона. Обязанность пла¬тить общин¬ные налоги была как религи¬озной, так и социальной. Обя¬занно¬стью была и филантропия, само сло¬во цедака означало и благо¬творительность и праведность. Еврейская система социальной за¬щиты, которого можно считать прообразом всех будущих сис¬тем, не была добровольной; человек обязан был делать взносы в обществен¬ный фонд пропорционально споим доходам, в слу¬чае необходимости его к этому мог обязать суд. Маймонид даже ввел правило, согласно которому еврея, уклоняющегося от этих взно¬сов, следовало считать бунтовщиком и соответственно наказать. Другие общинные обязан¬ности включали уважение к праву на уединение, не¬обходимость быть добрым соседом (т.е. поначалу отказываться от при¬легающего уча¬стка земли, выставленного на продажу), а также строгие запреты на шум, дурной запах, ванда¬лизм и грязь. Общинные обязанности следует понимать в рамках положе¬ний ев¬рейской теологии. Мудрецы учили, что еврей должен от¬носиться к сво¬им социальным обязанностям не как к бремени, а как дополни¬тельно¬му способу продемонстрировать свою любовь к Богу и правед¬ность. Евреев иногда обвиняли в том, что они не столь хорошо пони¬мают сво¬боду, как греки. В действительности же они понимали ее точнее, усво¬ив, что истинная свобода - это чистая совесть, а это, в свою очередь, именно та концепция, ко¬торую Св. Павел перенес из иудаизма в хрис¬тианство. Евреи ду¬мали, что грех и добродетель столь же коллективны, сколь инди¬видуальны. Библия неоднократно показывает, как город, община или народ могли заслужить своими действиями либо поощре¬ние, либо наказание. Тора связала всех ев¬реев в одно тело и одну душу. Поскольку индивидуум извлекал вы¬году из благосостояния своей об¬щины, он был обязан укреплять ее. Хилаль-старший учил: «Не отделяй себя от общины и не полагайся лишь на себя до самого дня своей смерти». Даже либеральный Май¬монид предупреждал, что еврей, который сторонится своей общины, сколь бы богобоязнен он ни был в других отношениях, не полу¬чит места в ином мире. Иудаизм никогда не позволял прин¬ципу личной вины или осуж¬дения доминировать над более упрощенным принципом коллектив¬ного приговора; в результате сосуществования этих принципов роди¬лась сложная и стройная докт¬рина социальной ответственности, ко¬торая является одним из величай¬ших дости¬жений человечества. Без¬нравственный человек есть всеобщий позор, святые - наша общая гордость и радость. В одном из сво¬их наиболее трогательных текстов Филон пишет: «Каждый мудрый человек является выкупом за глупца, ко¬торый не прожил бы и часа, если бы мудрый не хранил его своим сострада¬нием и предусмотрительностью. Мудрые подобны вра¬гам, что бо¬рются со сла¬бостями больных... Так что когда я слышу о смерти муд¬реца, мое серд¬це скорбит. Не о нем, конечно, ибо он жил в радости и умер в почете. Нет, я оплакиваю тех, кто пере¬жил его. Без сильной руки, которая их защищала, они обречены на невзгоды, которые суть их пустыня, и они вскоре это почувст¬вуют, если только Провидение не взрастит нового защитника на смену старому». Человек мудрый обязан отдавать свою мудрость общине, так же как богач - свое богатство. Поэтому грех не служить, ко¬гда это требу¬ет¬ся. Молиться за других - долг каждого. «Тот, кто способен молить Бога о милости к своим братьям и не делает" этого, - грешник». Каж¬дый еврей - поручитель за любого иного еврея. Если он видит, как со¬брат его грешит, долг его - увещевать и по возможности остано¬вить, иначе он сам также грешит. Община в ответе за того, кто пуб¬лич¬но совершает непра¬ведное дело. Еврей всегда должен обращать внима¬ние на зло, и протестовать, моля Бога о возмездии, особенно если речь идет о грехах сильных мира сего.